22 мая 2014 года ушел из жизни Черненко Александр Антонович – самарский шахматист, замечательный человек, мой друг. Мне хотелось бы сказать о нем прощальное слово в среде самарских шахматистов, многие из которых его знали.

Саша родился в 1955 году. Его детство прошло в 60-е годы, когда шахматы в стране были очень популярны. Играть умели буквально все с детского возраста, а многие люди всерьез увлекались шахматами. Сашу научил играть отец;  в детские годы Саша обыгрывал большинство сверстников, а в 1968-м записался в шахматный кружок Дворца пионеров Кировского района. Руководил кружком незабвенный Федор Сергеевич Берков - отставной летчик, фронтовик, немало лет посвятивший воспитанию самарской шахматной смены. То, что он порою вспоминал одного из своих прежних учеников – “Леву” Полугаевского – производило на нас особенное впечатление. Федор Сергеевич не слишком “мучил” своих воспитанников теорией, больше давал практические советы; зато он умел создавать в кружке добрую, дружественную атмосферу, при которой младшие естественным образом учились у старших. Сашу, по его уровню игры, он сразу записал в турнир 3-го разряда, а после того, как Саша выиграл там 10 партий подряд, перевел во второй. Тогда же, в сезоне 1968-69 гг., впервые прошли массовые соревнования “Белая ладья”, в которых команда 120-й школы (где Саша играл на 1-й доске) стала чемпионом города.

Еще через год Саше покорился и первый разряд, а в чемпионате города среди школьников 1971 года он занял 2-е место. Тогда не было, как теперь, соревнований в разных возрастных группах, а было единое первенство. Чемпионом города стал тогда лидер Дворца пионеров Евгений Крюков, а на следующий год Саша принял у него эстафету, победив в первенстве кружка и по праву заняв 1-ю доску в его сборной команде. Мечтал он стать и чемпионом города, но не вовремя заболел и выбыл из турнира в самом начале.

Поступив в Политехнический институт, Саша вошел в его сборную команду и в ее составе не раз побеждал в первенствах Самары среди вузовских коллективов. Евгений Илюшкин, Виталий Смирнов, Сергей Мазнов, Николай Орлов, Владимир Краснов – его партнеры по тогдашней “политеховской” команде. Он завоевывал кандидатские баллы, пробился в финал города среди взрослых (что было в то время не так просто) и там уже примеривался к кандидатскому уровню, который был ему вполне по силам. Играл Саша “весело”. Он не любил штудировать дебюты, предпочитая запоминать лишь схемы игры. Не по его характеру  была и пассивная защита трудных позиций или “тупая” игра на уравнение. Все это ему, безусловно, мешало добиваться более высоких результатов.  Однако если на доске получалась динамичная игра – тут уж соперник держись. Умение взаимодействовать фигурами было у Саши врожденным даром. Нередко показывая ему позиции из своих партий, я сетовал, что не смог найти лучший ход или план игры. Он окидывал взглядом доску и  часто сразу находил решение, которое было скрыто от меня. Любил он еще играть эндшпиль, всегда скрупулезно анализировал отложенные партии. Помню, однажды я показал ему свою отложенную эндшпильную позицию, махнув на нее рукой – мол, ничья. Он взглянул – и почти сразу нашел идею этюдного выигрыша, с вариантом ходов в двадцать…

Студенческая жизнь увлекала Сашу не одними шахматами – появились иные занятия, и он стал реже играть в турнирах, а потом, в силу уже производственных причин (постоянные командировки) и семейных забот, постепенно отошел от активной игры. Но любовь к шахматам всегда оставалась с ним: любительские партии с приятелями, среди которых были достойные партнеры, да и наше с ним шахматное общение, показывало, что он не потерял силу, а в чем-то даже улучшил игру. И в редких турнирах, где он принимал участие, первый разряд Саша обычно подтверждал.

Александр вернулся к турнирной игре в “нулевые” годы, когда решил приобщить к шахматам дочку. Вместе с ней он ездил в клуб “Ладья” и одновременно сам играл в турнирах. Он восстановил  прежний уровень игры, вновь появились и кандидатские баллы. Много ездил с Олей на юношеские соревнования, познакомившись с самарскими юными шахматистами и ведущими тренерами. Это было счастливое время его жизни.

Тяжелая болезнь подстерегла, как всегда, неожиданно. Саша не хотел ей сдаваться; поначалу он вел активную жизнь, продолжая играть и в шахматы. Но со временем это становилось делать все труднее. В то время он по-товарищески сблизился с А. М. Кузьмичевым; их объединяла и общая беда.  Помню, как Саша тяжело переживал уход Александра Михайловича, наверное, провидя и свое будущее. Уже почти не выходя из дома, он особенно увлекся игрой блиц в Интернете. Голова у Саши работала по-прежнему ясно, и он сумел набрать высокий, “кандидатский” рейтинг. Играл он не только пятиминутки, но даже и супер-блиц – по две минуты на партию и по одной. Следил за крупными турнирами. Безусловно, шахматы скрашивали ему тяжелое время болезни.

Тематика сайта предусматривает писать о шахматисте. Я закончу об этом, вспомнив два эпизода. Еще студентом в 1974 году играя в чемпионате города, Саша подсмотрел в “Информаторе” активный вариант и применил его с одним из ведущих кандидатов в мастера. Он сумел получить позицию по душе и обыграл партнера (вряд ли что-то знавшего об “этом мальчишке”) в своем лучшем стиле. Прошло более 30 лет, и Александр решил попробовать силы в первенстве Федерального округа. В турнире играли и мастера, и гроссмейстеры; он занимал место в конце таблицы. В последнем туре ему попался кандидат с высоким рейтингом; соперник получил  дебютное преимущество, выиграл пешку, а затем решил “полакомиться” второй. После этого фигуры Саши получили свободу, и он последовательно, в том же веселом стиле, переиграл партнера, который с удивлением смотрел, как на глазах меняется игра Саши, и в конце партии с уважением пожал ему руку. Саша считал эту партию лучшей из числа сыгранных им. Названными партиями, в моем понимании, “закольцевалась” его “карьера” шахматиста с не реализовавшимися возможностями, но c “реализовавшейся” в полной мере его любовью к игре. Впрочем, не шахматами едиными…

Саша был душой маленького “семейного” общества самых близких и любящих его людей.  А друзья и товарищи появлялись у него в любом коллективе. Открытая доброжелательность к каждому из окружающих, безупречная честность и чувство ответственности притягивала людей к Саше. Но… и это не все объясняет.

У него была особенная аура, сразу располагавшая к нему. Наша дружба c Сашей, по сути, началась со школьного учебника, которого не было у меня, но который был у мальчика из параллельного 6-го “Б”. И он, узнав об этом, с радостью пригласил меня в гости заниматься вместе. Сколько  десятков или сотен раз после этого он выручал меня, помогая справляться уже с серьезными жизненными трудностями, мне сейчас не вспомнить. Но разве только одного меня? Один человек, знавший Сашу, назвал его “образцом надежности”, другой определил как “штучного человека”. Мне трудно к этому что-либо добавить. На похоронах Саши я насчитал более 50 человек, среди которых родственники и сотрудники составляли меньше половины…

Не так давно, уже будучи больным, Саша вдруг спросил меня: “Если я умру, ты проведешь блицтурнир в мою память?” Мне не хотелось обсуждать эту тему. Но он настаивал: “Ведь кто-то из нас все равно умрет раньше.  Допустим, это буду я…” Тогда я ответил ему, что сделаю это. Я надеюсь, что турнир памяти Александра Черненко в клубе “Ладья” состоится. И что сыграть в нем придут люди как знавшие Сашу, так и не знавшие его. Придут своей игрой почтить память  шахматиста.

Валерий Якубсон